«Агитплакаты»: «Родина-мать зовет!»
Сегодня мы расскажем, пожалуй, про самый узнаваемый и значимый плакат, созданный в годы Великой Отечественной войны, – это, конечно, «Родина-мать зовет!»
Ираклий Тоидзе начал работу над своей знаменитой работой 22 июня 1941. И уже концу месяца агитплакат, ставший символом мобилизации советских граждан для борьбы с врагом, был готов. Первый тираж плаката превысил миллион, что было невообразимо для того времени!
Существует много мифов и легенд, связанных с этим плакатом. По одной из них, женщина на агитматериале – это супруга И. Тоидзе. Когда художник увидел выражение ее лица после сообщение Совинформбюро о нападении Германии на СССР, то решил непременно его увековечить на плакате. С тех пор этот взгляд знаком всем, кто хоть немного знает историю Великой Отечественной войны.
Сын Ираклия Тоидзе вспоминал: «Плакат висел на сборных пунктах и вокзалах, на проходных заводов и в воинских эшелонах, на кухнях, в домах и на заборах. Для солдат и офицеров он стал портретом Матери, в котором каждый видел черты дорогого ему лица…»
Сегодня мы расскажем, пожалуй, про самый узнаваемый и значимый плакат, созданный в годы Великой Отечественной войны, – это, конечно, «Родина-мать зовет!»
Ираклий Тоидзе начал работу над своей знаменитой работой 22 июня 1941. И уже концу месяца агитплакат, ставший символом мобилизации советских граждан для борьбы с врагом, был готов. Первый тираж плаката превысил миллион, что было невообразимо для того времени!
Существует много мифов и легенд, связанных с этим плакатом. По одной из них, женщина на агитматериале – это супруга И. Тоидзе. Когда художник увидел выражение ее лица после сообщение Совинформбюро о нападении Германии на СССР, то решил непременно его увековечить на плакате. С тех пор этот взгляд знаком всем, кто хоть немного знает историю Великой Отечественной войны.
Сын Ираклия Тоидзе вспоминал: «Плакат висел на сборных пунктах и вокзалах, на проходных заводов и в воинских эшелонах, на кухнях, в домах и на заборах. Для солдат и офицеров он стал портретом Матери, в котором каждый видел черты дорогого ему лица…»